9

– Что ты сказала?

– Это правда.

Несколько секунд я пыталась осознать услышанное.

– Что за бред ты несёшь, Элизабет?

– Ты совсем ничего не помнишь?

– О чём ты говоришь?

Сестра взглянула на меня. В её глазах блестели слёзы.

– Пойдём, прошу тебя, – она подошла ближе и взяла меня за руку.

В состоянии шока я последовала за ней. Мы пересекли коридор и оказались у дверей кабинета нашего покойного отца. Мистер Кроули и Доктор молча шли с нами. Крёстный дал моей сестре ключ. Она отперла дверь и зажгла в комнате несколько свечей.

Именно здесь наш отец убил себя. В тусклом освещении свечей любимое место отдыха отца и его же последнее пристанище выглядело таинственно и притягательно.

– Перед смертью отец написал это, – сестра протянула мне листок бумаги, – Читай.

«Дорогая Элизабет, видит Бог, я сделал всё, что мог. К сожалению, ничего нельзя поделать. Болезнь Мариссы разрастается с каждым днём И хотя она по-прежнему моя маленькая любимая девочка, я не могу смотреть на неё без ужаса и отвращения. Я знаю, что это не её вина, но я так больше не могу. Прости меня за то, что оставляю тебя одну. Умоляю тебя, Элизабет: выходи замуж и уезжай. Сегодня я разговаривал с доктором Джеффом. Он скажет тебе то же, что и я: шансов спасти Мариссу нет. Я благословляю ваш брак и заклинаю тебя, доченька: уезжай из этого дома, где отныне царит смерть».

– Что это значит? – спросила я, подняв глаза, – О какой болезни писал отец?

– Позвольте мне вам объяснить, – сказал Доктор, – В прошлый раз я не закончил свою историю и, полагаю, вы истолковали её неверно. Мы все виноваты перед вами, Марисса. И я больше всех. Я уже сталкивался с подобным, но всё равно не предпринял нужных мер. Если бы я тогда сказал вам правду, возможно, жертв было бы меньше… Каюсь, я думал, что вы действовали по злому умыслу. Теперь же я вижу, что вы тяжело больны.

– О какой болезни вы говорите?

– Милая, ты… умерла, – сказала Элизабет, – Два года назад ты тяжело заболела. Врачи не понимали, что с тобою происходит. Ты ничего не ела, таяла прямо на глазах, а потом и вовсе перестала вставать с постели. Большую часть времени ты спала, иногда выкрикивая что-то бессвязное или плача у мамы на руках. Долгое время у тебя был жар, который резко сменялся на холод – твоё тело было словно изо льда!

– Метаморфозы мертвеца, – добавил доктор, – Ваше тело сопротивлялось вторжению, делающего человека существом иного рода.

– В Лондоне у отца был один друг, который знал Джеффа. Он порекомендовал его как специалиста по редким экзотическим болезням.

– К тому моменту, как я приехал, вы были уже мертвы. Я не увидел ничего необычного. Вы, как бы помягче выразиться, уснули вечным сном. Ни пульса, ни дыхания. В теле не было жизни – вы побледнели, а ваши конечности затвердели. Я видел множество мертвецов. Готов поклясться – вы были одним из них!

Я заворожённо слушала его.

– Вас похоронили. При столь печальных обстоятельствах мы и познакомились с вашей сестрой. Вскоре я уехал в Лондон. А через некоторое время Элизабет написала мне. И какого же было моё удивление, когда я узнал, что вы живы.

– Однажды ты просто пришла домой. Это было невероятно. Сначала мы все были напуганы, но после решили, что это шутка природы.

– Такое иногда бывает, – добавил Доктор, – Ваш отец подумал, что вы впали в летаргический сон. Любой здравомыслящий человек решил также. Непонятно было только, как вам, хрупкой девочке, хватило сил сдвинуть тяжёлую надгробную плиту.

– Мы решили, что кто-то услышал шум, – объяснил крёстный, – И помог выбраться из могилы той, кого по ошибке положили туда живую.

– Родители были счастливы и благодарили Бога за твоё воскрешение. Они так сильно любили тебя… Они уволили большинство слуг, оставив только самых преданных, и подкупили местного кюре, чтобы информация о твоей смерти случайно не всплыла. Да о тебе мало кто знал. Ты большую часть дня спала у себя в комнате, почти ничего не ела. Но ты была жива. Как нам казалось.

– Позвольте вашу руку, – Доктор приложил свою к моей, – Пульса нет.